Собирание важностей и интересностей

Культура западной европы XVI-XVII вв. — Книгопечатание

by ankniga

Боевые потери РФ в Украине

   Книгопечатание. В XVI в. стали широко использоваться возможности печати. В 1518 г. письмо Лютера против Экка, вышедшее тиражом в 1400 экземпляров, разошлось за 2 дня на Франкфуртской ярмарке. Популярностью пользовались сочинения У. фон Гуттена, Мюнцера. В 1525 г. крестьяне распространили «12 статей», которые выдержали 25 изданий. С 1522 г по 1534 г. Лютеров перевод Нового Завета выдержал 85 изданий. Всего же при жизни Лютера его перевод библии целиком или по частям выходил в свет 430 раз. Динамику роста книжной продукции можно проследить по таким данным: если до 1500 г. в различных странах мира были выпущены книги 35-45.000 названий, то в XVI в. – более 242.000; в XVII в. – 972.300. С момента изобретения книгопечатания до 1700 г. было издано 1.245.000 наименований, а тиражи выросли с 300-350 в XV в. до 1000-1200 в XVII в. Книгопечатание прочно утвердилось во всем мире. В 1503 г. появилась первая типография в Константинополе, потом в Польше, Эдинбурге (1508 г.), Тырговиште (1508 г.). В 1512 г. в Венеции вышла книга на армянском языке, в 1513 г. в Риме — на эфиопском и т.д. До 1500 г. около 77 % книг выходило на латыни, лишь в Англии и Испании в начале XVI в. на местных языках книг выходило больше, чем на латыни. Через полвека положение изменилось, в 1541-1550 гг. из 86 книг в Испании 14 были на латыни. Образцом крупной издательской мануфактуры можно назвать предприятия Антона Кобергера. К началу XVI в. он стал видным книготорговцем и издателем, а его предприятие в Нюрнберге сильно разрослось. Крупных предприятий в XVI-XVII вв. было немного, преобладали мелкие или средние мастерские, часто семейные. Их продукция – дешевые молитвенники, азбуки и т.п. Стали складываться книжные ярмарки – Лион, Амстердам, Франкфурт-на-Майне (2 раза в год – на пасху и в день св. Михаила), стали составляться каталоги книг, инициатором был Георг Виллер. Позже центром книготорговли со второй половины XVI в. становится Лейпциг. Постепенно книгоиздательское дело в Германии стало отставать от итальянского, французского, голландского. В Базеле в 1491 г. Иоганн Фробен основал типографию, он же первым стал выплачивать авторам гонорары. Особое место в XVI в. занимают 4 предпринимателя – Альд Мануций, Анри Этьенн, Кристоф Плантен, Лодевейк Эльзевир.

 

Альд Пий Мануций (1446-1515) – «князь печатников», глава целого поколения типографщиков. Родился в Бассано, учился здесь, потом в Ферраре. Изучив греческий язык, основал типографию в 1488 г. в Венеции. Был убит здесь же в 1515 г. Применял шрифты antiqua, изобрел итальянский курсив – альдино (италика). В Венецию Альд Мануций прибыл то ли в 1488, то ли в 1489 г., после окончания учебы в Риме и Ферраре. Под воздействием идей гуманизма он загорелся желанием возродить античную древность путем издания произведений греческих классиков на языке оригинала. В Венеции в те времена проживало немало греков, бежавших туда от османского нашествия. Вот почему именно там Альд взялся за осуществление своих планов и создал в самом центре города своеобразный типографско-издательский комплекс. Первая вышедшая в этой типографии книга — поэма Мусея о Геро и Леандре. (1494 г.). Вслед за ней была выпущена «Эротемата» (1495 г.) — греческая грамматика, ставшая руководством для нескольких поколений студентов и ученых.

Наиболее значительным деянием Альда Мануция стал выпуск трудов Аристотеля в пяти томах (1495-1498) и других греческих классиков — Платона, Фукидида, Гесиода, Аристофана, Геродота, Ксенофонта, Еврипида, Софокла, Демосфена. Эти издания создали Альду Мануцию огромную славу. Они были научно отредактированы и со вкусом оформлены. По примеру Платоновой академии и Флорентийской академии, основанной Медичи, издатель сплотил вокруг себя кружок высокообразованных людей, назвав его Новой Альдовой академией. Кружок оказывал просвещенному предпринимателю содействие в подготовке рукописей.

Для издания римских авторов Альд решил использовать оригинальный шрифт — курсив, который был изготовлен для Алда жившим тогда в Венеции болонским резчиком Франческо Райболини из знаменитой семьи ювелиров Гриффо. Итальянцы назвали этот шрифт альдино, а французы — италика.

Венецианский сенат в ноябре 1502 г. специальным декретом признал за Альдом исключительное право пользования его новыми шрифтами. Покушение на этот патент грозило штрафом и конфискацией типографии. Он был едва ли не первым издателем, осмелившимся выпускать книги тиражом до 1000 экземпляров. Будучи к тому же человеком практичным, Альд не хотел, чтобы издаваемые им книги служили лишь забавой образованных богачей, но стремился к тому, чтобы издаваемые им книги пользовались широким спросом. С этой целью он старался удешевить саму книгу за счет сокращения произведенных расходов. Путь к этому лежал через создание малоформатных томов, набранных убористых шрифтом. Типичная альдина (такими изданиями хотя бы в небольшом количестве, располагает и гордится каждая крупная библиотека) — это небольшой удобный томик, переплетенный в дерево, обтянутое кожей. Собираясь в дрогу, владелец мог положить в чересседельную сумму дюжину таких книг.

Вопреки всем усилиям сделать книгу доступной широкому кругу читателей, распространение ее наталкивалось на значительные трудности. В одной только Венеции в 1481-1501 гг. действовало около ста типографий, общая продукция которых составила около 2 миллионов экземпляров. Бывшие до изобретения печати дефицитным товаром, книги в результате широкого применения новой технологии выбрасывались на рынок в большем количестве, чем могли быть раскуплены. Не один Альд страдал в то время от перепроизводства. Это становилось общим бичом типографов и издателей.

После смерти Альда в 1515 г. и до того момента, когда его сын Паоло вошел в возраст и мог уже распоряжаться делами, предприятием заправляли ближайшие родственники — Азолано. Имея большие амбиции, но, не имея достаточного образования, они взяли редактирование в свои руки, уволив лучших редакторов. Дела издательства резко пошатнулись, и в 1529 г. оно вообще приостановило работу на четыре года. Возобновилась деятельность издательства лишь в 1533 г., когда Паоло Мануцио решил восстановить престиж отцовского предприятия. В том же году он выпустил около десяти книг и поддерживал этот уровень до 1539 г. Сокровищница греческой литературы была почти исчерпана самим Альдом, и потому его сын направил все внимание на классиков римских. Огромным вкладом в науку явились тщательно отредактированные им самим издания сочинений и писем Цицерона.

В1540 г. Паоло Мануцио отделился от семейства Азолано и стал вести издательские дела самостоятельно. Затем деятельность фирмы продолжил его сын Альд Младший; после его смерти в 1597 г. издательство еще некоторое время существовало по инерции, а затем пришло в упадок и угасло. Знак этой прославленной фирмы — дельфин и якорь — иногда использовался позднее другими издателями.

Альд Мануций Старший был человеком гуманистических взглядов и старался держаться независимо по отношению к политическим и религиозным влияниям. Его сын и внук не отличались такой принципиальностью и охотно предлагали свои услуги римской курии. Папа Пий IV, осведомленный о финансовых затруднениях Паоло Мануцио, в 1561 г. пригласил его в качестве технического советника в ватиканскую типографию, которую намеревался сделать центром католической пропаганды. Паоло не обладал талантом организатора, и под его руководством папская типография действовала первое время без особого успеха. Лишь благодаря настойчивости папы Сикста V она избежала полного развала. После смерти Паоло к руководству ею был привлечен Альдо Мануцио Младший. Книги, которые выходили из типографии Альда, получили название альдины.

Анри Этьенн (Стефанус) в 1504 или 1505 г. в Париже, неподалеку от университета, он открыл типографию, где занялся печатанием философских и богословских трактатов Этьенн был сторонником нового, характерного для эпохи Возрождения стиля оформления книг, чем свидетельствуют в его изданиях фронтисписы и инициалы, представляющие собой самостоятельные произведения искусства. В 1520 г. предприятие возглавил Симон де Колин, так как дети Этенна малы, женившись на вдове Этьенна. В печатных изданиях Симона де Колина с 1522 г. появились выполненные Ж. Тори с замечательной тонкостью обрамления фронтисписа и страниц, а также инициалы. Особенно замечательны инициалы с растительным орнаментом — их в XVI в. копировали многие печатники. Книги, оформленные Тори, имеют знак — двойной лотарингский крест.

В1524 г. издательство де Колина и Тори предприняло выпуск серии Часословов. Эти элегантные, оформленные с большим вкусом молитвенники представляют собой высочайшее достижение тогдашнего книжного искусства.

В 1529 г. Тори издал своеобразную книгу, в которой рассматривает проблемы шрифта и письма, называется она «Цветущий луг». Несмотря на аллегорический и туманный способ изложения, книга эта, богато украшенная гравюрами по дереву, имела огромный успех. Король Франциск I в 1530 г. наградил автора титулом королевского печатника. Однако Тори недолго радовался почетному титулу: в 1533 г. он скончался.

В 1525 г. Симон де Колин передал типографию сыну Анри Этьенна — Роберу, и благодаря энергичным усилиям тот за короткий срок добился процветания типографии. В этом немалую роль сыграл отличный пуансонист-резчик Клод Гарамон — большой знаток, как и его учитель Тори, всяческих разновидностей антиквы. Разработанный им на основе альдовой антиквы изящный романский шрифт быстро превзошел те, которые применялись в Венеции. Пуансонисты во всей Европе охотно пользовались им по меньшей мере 150 лет.

Гарамон разработал также греческий шрифт, называемый королевским, поскольку выполнен был в 1540 г. по заказу короля Франциска I. Парижская школа резчиков печатных знаков обладала таким престижем, что в 1529 г. король издал указ, которым отделил это ремесло от цеха печатников. Однако, несмотря на все свои заслуги, Гарамон умер в 1561 г. в ужасающей нищете. Благодаря усилиям Гарамона антиква вытеснила в Западной Европе готический шрифт и господствовала почти два столетия. Разумеется, это произошло постепенно и не так уж легко, поскольку разновидностью готического шрифта, бастардой, во Франции выпускали роскошно иллюстрированные и весьма читаемые рыцарские романы. Дольше всего готический шрифт продержался в Германии.

Другой видный пуансонист и печатник Робер Гранжон, обеспечивавший оригинальными гарнитурами лионские типографии, безуспешно пытался создать национальный французский шрифт на основе готического курсива с некоторыми элементами курсивного варианта италики. Но издательства во Франции от этого шрифта отказались.

У Анри Этьенна было три сына: Франсуа, Робер и Шарль. Все посвятили себя печатной книге и печатному искусству, но наиболее плодотворной оказалась деятельность среднего — Робера. Ему был 21 год, когда он возглавил семейное предприятие, причем, как и отец, Робер не был рядовым ремесленником-типографом. Он отличался широтой просветительских интересов и особенно увлекался классической филологией. Основным его трудом стал выпущенный в 1532 г. большой этимологический словарь латинского языка, впоследствии выходивший еще несколькими изданиями и с каждым разом совершенствовавшийся. Своей главной задачей Робер Этьенн считал публикацию тщательно выверенных и хорошо оформленных произведений классиков древности. Начал он с Апулея и Цицерона. Для изданий на греческом языке он использовал уже упомянутый королевский шрифт, им был отпечатан в 1550 г. роскошный фолиант, содержавший Новый завет. Греческий шрифт Гарамона и Этьенна вызывал в те времена удивление и восхищение.

Робер Этьенн не раз издавал Библию на латыни, на древнегреческом и древнееврейском языках. Кроме того, он дерзнул воспользоваться критическим методом и комментариями Эразма Роттердамского и других гуманистов при реставрации текстов и разъяснении темных мест в Библии. Это вызвало гнев богословов из Сорбонны, немедленно обвинивших издателя в ереси. Опасаясь преследований, Этьенн в 1550 г. бежал в Женеву, где нашли приют многие ученые из католических стран. Там он основал новую типографию и трудился в ней до самой смерти в 1559 г. Всего Робер издал 600 книг — гораздо больше, чем его отец. Он же ввел и новый знак фирмы — философ под древом мудрости с опадающими высохшими ветками — и девиз «Не великомудрствуй, но бойся». Различные варианты этого знака использовались и другими печатниками и издателями. Судьба остальных отпрысков династии Этьеннов была не столь славной. Из числа сыновей Робера Этьенна наибольшей активностью отличался старший, названный в честь деда Анри. Но после смерти отца он унаследовал его предприятие в Женеве и приступил к изданию греческих книг, сам их редактируя. Некоторые из этих текстов были им же и открыты. В1556 г. он выпустил антологию греческой поэзии «Греческие поэты. Главнейшие героические песни», получившую высокую оценку как образец научного редактирования и превосходного оформления.

В 1575 г. Анри Этьенн Младший выпустил огромный этимологический словарь греческого языка «Thesaurus linguae Graecae», не утратил научной ценности и поныне. На подготовку труда ушло много лет. Будучи человеком широких взглядов, чуждым фанатизму и ханжеству, Анри Этьенн вскоре впал в немилость к консистории местной кальвинисткой церкви и вынужден был вернуться во Францию, где король Генрих III, стремясь к примирению с гугенотами, обеспечил им сносные условия существования. О дальнейших судьбах потомков Этьеннов рассказать почти нечего. Ни один наследников этой династии не сыграл в дальнейшем заметной роли в истории книги.

Одним из виднейших печатников того время был и Кристоф Плантен (1514-1589). Он родился во Франции в деревне Сент-Авентин неподалеку Тура в небогатой семье, печатному и переплетному мастерству учился в Кане, откуда переехал в Париж, чтобы открыть самостоятельное дело. По своим религиозным убеждениям К. Плантен был близок к гугенотам, что и вынудило его в 1548 г. уехать в Антверпен. Быть может, последним толчком для этого оказалось сожжение на костре свободомыслящего типографа Этьенна – Доле. В Антверпене Плантен в 1555 г. открыл типографию и лавку, по после того, как его подмастерье отпечатал без ведома мастера молитвенник протестантский, а в это время в Антверпене царила религиозная нетерпимость. Своевременно предупрежденный о грозящих ему репрессиях, Плантен счел за благо скрыться в Париж и провести там более полутора лет. Вернувшись в Антверпен, он узнал, что мастерская его разрушена, а имущество распродано с молотка. Все пришлось начинать сначала. Плантен с жаром принялся за работу и в несколько лет обошел всех конкурентов. Успех его изданиям обеспечивало в первую очередь образцовое оформление. Шрифты Плантен заказывал у лучших тогдашних специалистов по этой части — Гарамона, Гранжона, позднее у Гийома Ле Бэ. Престиж Плантена был необычайно высок. В 1570 г. король Испании Филипп II (Фландрия в времена принадлежала испанской короне) почтил его титулом главного королевского типографа правом надзора за всеми типографиями Фландрии и Нидерландов. Благодаря Филиппу, обладавшему к тому же влиянием в римской курии, Плантен получил от папы монополию на печатание литургических книг во владениях испанского монарха. Для изданий на фламандском языке он использовал вместо привычного готического новый гражданский шрифт, разработанный Гранжоном. Выпущенная в 1557 г. книга образцов шрифтов показывает, как отлично была оснащена типография Плантена шрифтами и оборудованием.

Широкая издательская программа Плантена охватывала самые разнообразные жанры. С первых же опытов Плантен специализировался на выпуске иллюстрированных книг. В первое десятилетие своей работы он опубликовал немало книг, богато украшенных гравюрами на дереве. Характерен для его изданий роскошный фронтиспис в стиле Возрождения. Величайшей заслугой его издательства является также использование гравюр на меди и распространение этого метода в Голландии и других странах Европы. В Италии гравюра на меди была известна уже с 50-х гг. XVI в. В частности, в 1556 г. в Риме была издана «Анатомия человеческого тела» Хуана де Вальверде, в изобилии снабженная гравюрами на меди. Но гравюры Плантена были лучше.

Плантен непрерывно расширял масштабы деятельности. В1567 г. он открыл в Париже который уже через три года давал прибыть тысяч флоринов. Другой филиал — в Саламанке (Испания) ежегодно продавал плантеновых изданий на 5-15 тысяч флоринов. В 1579 г. Плантен отправил на Франкфуртскую ярмарку книги 67 наименований и продал там 5212 экземпляров. По производства и торговли он превзошел все известные издательские фирмы, в том числе и знаменитые предприятие Этьеннов.

Французский король звал его в Париж, герцог Савойский предлагал привилегию на открытие типографии в Турине. Однако Плантен все силы расширению антверпенского предприятия, стремясь сделать его крупнейшим издательством в Европе. Для этого была мобилизована вся семья Плантена. Очевидцы утверждают, что даже 12-летняя его дочь читала и правила корректуры, нередко это были книги на чужих языках. Уже к 1570 г. Плантен добился поставленной цели, и его типография стала образцом для всех европейских предприятий такого типа. В ней без перерыва работали 25 печатных станков и 150 сотрудников. Ежедневно хозяин выплачивал рабочим 2200 крон. Мануфактура уже не умещалась в четырех зданиях, и Плантену пришлось купить по соседству еще один дом (кстати, он сохранился до наших дней).

Однако на самом подъеме предприятию Плантена суждено было пережить новую катастрофу. В ходе восстания Нидерландов против испанского абсолютизма Атверпен испытал долгую осаду и разрушения. Типография во время осады не прекращала работу, однако под конец действующим остался только один печатный станок. И опять Плантену пришлось все восстанавливать, что благодаря его неуемной энергии и помощи друзей ему это в конце концов удалось.

Предметом гордости и вершиной своей деятельности сам Плантен считал Многоязычную Библию (Biblia Poliglotta), где текст шел параллельно на четырех языках — латинском, древнегреческом, древнееврейском и арамейском, а Новый завет к тому же и на сирийском. Книга была тщательно отредактирована и богато иллюстрирована великолепными гравюрами на меди, принадлежавшими резцу крупнейших тогда мастеров. Отдельными томами она выпускалась в 1568-1573 гг., общий ее тираж составил 1212 экземпляров. Двенадцать из них, отпечатанные на пергамене, предназначались в дар испанскому королю, еще десять экземпляров на отличной итальянской бумаге — другим меценатам и покровителям Плантена. Один комплект Библии на лучшей итальянской бумаге обходился Плантену в 200 флоринов, на лионской бумаге — в 100 флоринов, на бумаге труа – в 70 флоринов. По тем временам это были значительные суммы, а потому издание Многоязычной Библии исчерпало материальные ресурсы издателя. Дабы средства на воплощение этого масштабного замысла пополнялись скорее, Плантен стал выпускать в больших количествах молитвенники, также отлично иллюстрированные.

Трудности с изданием Библии были не только материального порядка: король дозволил распространять это издание прежде, чем получит разрешение от папы, папа же такого разрешения не давал. Дело уладилось лишь при восшествии на папский престол более снисходительного духовного владыки. И все же церковники продолжали относиться к этой книге с подозрением, а один ученый богослов даже объявил ее еретической, окончательное разрешение распространять книгу было получено лишь в 1580 г. Вся эта волокита поставила Плантена на грань банкротства, и уже до самой кончины он не мог выпутаться из финансовых затруднений.

Фирменный знак Плантена — опущенная из облаков рука, держащая циркуль, и надпись «Constantia et labore» («Постоянством и трудом»). Эта надпись по-своему характеризует личность издателя, который не был ученым-просветителем, но типичным предпринимателем эпохи мануфактурного капитализма. Плантеном была выпущена, по меньшей мере, 981 книга (это число зарегистрированных наименований). Некоторые полагают, что действительное число его изданий превышает 1000.

После смерти Плантена в 1589 г. в его типографиях в Антверпене и Лейдене осталось 14 печатных станков, 103 комплекта матриц, 48647 фунтов шрифтов, 2302 гравюры на меди и 7493 гравюры на дереве, не считая огромного запаса вырезанных на дереве и меди инициалов.

Работу Плантена продолжили члены его семьи, во главе предприятия встал зять Плантена Балтазар Морет, издательство выпускало в основном католическую религиозную литературу. Гравюрами на меди обеспечивал это предприятие великий Питер Пауль Рубенс. Оно процветало более трех веков — до 1871 г., а в 1876 г. городские власти Антверпена купили его вместе с инвентарем за 1 миллион 200 тысяч франков, чтобы открыть там один из интереснейших в Европе музеев книги и печати — Музей — Плантена.

В бухгалтерских книгах Плантена упоминается имя переплетчика Лодевейка Эльзевира из Лувена. Впоследствии этот переплетчик, изучивший у Плантена типографское дело, стал родоначальником почтенной издательской династии Эльзевиров. Лодевейк Эльзевир родился приблизительно в 1546 г. в Лувене в семье печатника. Судьба привела в Антверпен, где он открыл переплетную мастерскую. Когда испанские войска под командованием герцога Альбы захватили Антверпен, многие из жителей-протестантов вынуждены были бежать. Бежал и Лодевейк Эльзевир. Однако, когда в северных Нидерландах обстановка сложилась в пользу протестантизма, он перебрался в Лейден — древний город, основанный еще римлянами. Постепенно Лейден стал важным центром торговли. Здесь был основан университет, ставший вскоре одним из передовых учебных заведений в Европе. Все это открывало широкие возможности для организации крупного книгоиздательского предприятия, когда Эльзевир обосновался в Лейдене, там насчитывалось немало издателей и книготорговцев, что конкуренция была весьма серьезной. Не располагая средствами для создания издательства, Лодевейк Эльзевир решил сначала накопить крупный капитал на книжной торговле, причем, будучи человеком с размахом, взялся не за мелкую торговлю, а за оптовое маклерство. Он был одним первых в Европе организаторов книжных аукционов. В 1604 г. Эльзевир стал скупать книги целыми библиотеками и продавать их публично с молотка. Аукционы книжных коллекций на протяжении целого века были особой специальностью фирмы Эльзевиров. Успех в торговых операциях вскоре позволил Лодевейку перейти к издательской деятельности. Сначала он выпускал по одной книге в год, а к концу жизни на рынке ежегодно появлялось уже по 10 книг с его фирменным знаком. Близость к просвещенным кругам сказалась в том, что Л. Эльзевир выпускал специальную литературу для ученых и студентов. Большинство его изданий были написаны на языке науки — латыни виднейшими тогда профессорами Лейденского и некоторых других университетов.

В1617 г. Эльзевир умер, оставив сыновьям надежное в финансовом отношении и пользующееся престижем издательское и книготорговое предприятие.

Старший сын Лодевейка Матиас (1565-1640) и младший — Бонавентура (1583-1652) помогли отцу расширить лейденское предприятие, но не они, а сын Матиаса Исаак (1596-1651) придал ему особый блеск. Женившись на невесте с большим приданым, он с благословения деда купил большую типографию. Когда после смерти отца Матиас и Бонавентура унаследовали его предприятие, для них оказалось весьма удобным печатать все книги в типографии Исаака Эльзевира. Эта типография прославилась быстротой и безупречным качеством выполнения заказов. В 1620 г. Исаак Эльзевир получил звание университетского типографа, но пять лет спустя он по неизвестным нам причинам продал свою процветавшую типографию дяде Бонавентуре и старшему брату — Абрахаму (1592-1652). Бонавентура взял в свои руки реализацию продукции типографии, а Абрахам — печатное дело. Это партнерство продолжалось в течение двадцати семи лет. Они ежегодно выпускали приблизительно по 18 книг. В начале своей деятельности Бонавентура и Абрахам занимались в основном публикацией научной литературы и сочинений римских классиков. Потом стали издавать книги на французском, голландском языках, и по истории Голландии. Трудно определить, в какой области книжного производства вклад Эльзевиров оказался наиболее значительным. Это были и издатели, и типографы, книготорговцы, и даже букинисты. Постоянные и тесные контакты с книжным рынком и читателями вносили им немалую пользу: они лучше других знали потребности рынка, покупательную способность клиентуры, ощущали интеллектуальный спрос эпохи.

И все же главная их заслуга — распространение отличных и сравнительно дешевых книг. Эльзевиры по праву могут считаться «пионерами популяризации книги». Они старались дать читателю книгу хорошо отредактированную, но, поскольку ни сами они, ни большинство их корректоров и редакторов не были учеными, попадались издания, отредактированные неряшливо. Однако и это не вредило престижу Эльзевиров — тогдашние ученые и писатели считали для себя честью, если фирма бралась выпускать их произведения; многие авторы гордились личным знакомством с Эльзевирами. Издатели же «открыли» таких корифеев науки и литературы, как Рабле, Кальвин, Бэкон, Декарт, Гассенди, Паскаль, Мильтон, Расин, Корнель, Мольер. Эльзевиры выпускали книги разных форматов, форматом ин-кварто была издана серия классиков-литературы. Брались они и за фолианты, однако в основном с именем Эльзевиров связаны малоформатные книжки в двенадцатую или двадцатьчетвертую долю листа, отпечатанные ясным, филигранно тонким, но иногда монотонным шрифтом и украшенные отличной гравюрой на меди с фронтисписом, замысловатыми виньетками и инициалами. Именно Эльзевиры утвердили на книжном рынке малый формат и тем придали книгоизданию и книготорговле новый мощный импульс, сделавший книгу доступной широким слоям населения.

В XVI-XVII вв. переживает успехи картография. В первой половине XVI в. центрами картографии были города Италии – Венеция, Генуя, Флоренция, Рим. С середины XVI в. центр развития картографии передвигается из Италии в Р.В., Фландрию. Видными картографами становятся Герард Меркатор, Авраам Ортелий и Виллем Янсзоон Блау, и француз Никола Сансон. Меркатор ввел в обиход термин «атлас» — сборник карт (1585 г.). Друг и конкурент Меркатора Арам Ортелий (1527-1598) в 1564 г. выпустил в свет карту мира, а затем «Театр круга земного», где впервые были сделаны ссылки на географов, чьими трудами он пользовался. Первый опыт составления труда по всеобщей географии был предпринят голландцем Б. Варениусом в 1650 г. Если Варениус уделял основное внимание вопросам физической географии, то француз Давиний в книге «Мир» (1660 г.) впервые дал экономические сведения о европейских государствах.До начала XVI в. городских библиотек не было. Они стали возникать благодаря реформации. Это были городские, школьные, университетские. Хорошие библиотеки были в иезуитских школах, а также в Сорбонне, Оксфорде, Кембридже, в 1638-1639 гг. Джон Гарвард основал первый колледж в Северной Америке, и при нем была научная библиотека. Библиотека Упсальского университета пополнилась в XVII в. трофеями из Германии (ХХХ война), так, сюда попала Библия Ульфилы. Знать тоже собирала книги. Это было престижное хобби. Например, Филипп II собирал книги, но никого к сокровищам Эскориала не допускал. На что архиепископ Таррагонский писал своему корреспонденту: «Там собрано столько хороших книг, и сделать их недоступными, значит принести больше вреда, чем пользы». («книжное кладбище»). Монархи XVI-XVII вв., следуя духу времени, открыли перед учеными двери музеев и книжных собраний. В Германии популярной была библиотека в Гейдельберге («княжеская») – «мать всех библиотек в Германии». В 1622 г. во время ХХХ войны войска Католической лиги под командованием Тилли взяли Гейдельберг штурмом, вся библиотека попала в руки Максимилиана Баварского, который решил подарить ее папе. Самыми богатыми были библиотеки – французского короля и библиотека Мазарини. Королевская библиотека была основана в 1518 г. Франциском I. В XVII в. в ней было около 16.000 книг рукописных и 1000 печатных, в начале XVIII в. – 70.000 печатных и 15.000 манускриптов. Затем в Париже было решено создать публичную библиотеку, идея принадлежала Ришелье, а была воплощена Мазарини. Библиотекарь (фанатик своего дела) Габриэль Нодэ (1600-1653). В январе 1652 г. библиотека была конфискована у Мазарини, Нодэ пребывал в глубокой депрессии, его пригласила королева Христина в Швецию, чтобы быть при ее библиотеке. После того, как в 1653 г. Мазарини вновь пришел к власти, Нодэ вернулся во Францию, но умер, едва вступив на французскую землю. Хороша была библиотека у папы. В 1690 г. она пополнилась за счет поступлений книжного сокровища Христины, переехавшей в Рим. В XVI-XVII вв. обман бдительной цензуры превратился в своего рода искусство. В ход пошли анонимные публикации, вымышленные адреса, псевдонимы, подменены года издания. Так, «Письма темных людей», выпущенные в Германии, были снабжены ссылками на Альда. В 1616 г. Теодор Агриппа д′Обинье анонимно отпечатал в собственной типографии «Трагические поэмы» и под пустым картушем вместо издательского знака указал место издания «В пустыне».


Comments are closed.

Theme by Ali Han | Copyright 2024 Книга | Powered by WordPress